Промзона - Страница 53

А еще была Лара, Ларочка. Извольский не доверял ахтарским врачам, девочка была то в Швейцарии, то в Москве, Ирина находилась при ней неотлучно, а Извольский старался надолго не покидать жену.

Понемногу рублевский дом начал переделываться: все номера на третьем этаже были соединены в одну квартиру. Большая часть второго этажа тоже отошла под кабинеты и спальни, и только зимний сад вместе с баром и столовой по-прежнему оставался в общей зоне. Замы Сляба, оказываясь в особняке, все чаще ощущали себя не постояльцами отеля, а гостями Извольского.

Ужин был накрыт на втором этаже, и пока Ирина с Черягой вышли вниз встретить гостей, за столом в полном молчании сидели трое: сам Извольский, полпред Ревко и замминистра МВД. Извольский недовольно дергал щекой. Между ним и замминистра шел не очень приятный разговор: замминистра напомнил Извольскому, что тот обещал людям пятьсот тысяч долларов за назначение Самарина. Выплачено было пока только триста тысяч, и как бы то ни было, оставшиеся двести тоже следовало отдать. Извольский понимал, что требования замминистра справедливы. Но ему было обидно терять лицо.

– Так как мы поступим? – откашлявшись, спросил замминистра.

Извольский подождал, пока из столовой выйдет официанточка, разливавшая по бокалам нарзан.

– Я завтра пришлю Дениса, – сказал Извольский.

Ревко коротко кивнул, а замминистра залпом выпил нарзану и спросил:

– А что там все-таки в Черловске стряслось?

– Денис велел Самарину арестовать Мансура. Тот решил, что проще его убить.

– Это – со слов Дениса, – насмешливо уточнил замминистра.

– С Самариным я на эту тему не разговаривал.

– А ты уверен, что это не Денис заказал Мансура?

– Зачем?

– Затем, чтобы увеличить свою значимость. Чем больше трупов вокруг, тем важнее служба безопасности.

Тут в гостиную влетела веселая молодежь, Майя немедленно потребовала, чтобы все говорили по-английски и не секретничали, и полпред Ревко сказал на совершенно безукоризненном английском, что Славе докучает мафия.

– А почему вы обратились в полицию? – удивился Джек.

После этого разговор на русском прекратился сам собой и заговорили по-английски, о квотах на импорт русской стали в США. Эти квоты пробивало американское стальное лобби через республиканцев. Что же до деда Джека, он был демократом и мог бы поспособствовать решению проблемы. Семейный обед продолжался час, а когда мужчины перешли в гостиную, женщины остались посплетничать в столовой.

– Он очень милый, – рассеянно сказала Ирина, – настоящий американец. Но ведь ты не собираешься за него замуж?

Майя пожала плечами.

– Не знаю. Ирочка, почему Слава такой усталый?

– У них опять драка. Он полгода назад ездил с одним охранником, потом с тремя, теперь уже набилась целая машина…

Майя с Джеком уже уезжали, Извольский вышел за ними на широкий двор к их спортивной машине. На прощание Майя обняла брата, чмокнула в щечку и сказала:

– И большое спасибо за президентский номер.

– Что?

– Джек остановился в «Кремлевской», – нахмурилась Майя, – и вечером оказалось, что кто-то предоставил нам президентский номер. Я думала, это ты… или…

– Майка, – сказал Извольский, – я не хозяин «Кремлевской». Хозяин «Кремлевской» – Степан Бельский. Уезжайте оттуда пожалуйста и немедленно.

* * *

Когда Денис, проводив последних гостей, вернулся к Извольскому, тот сидел в зимнем саду, задумчиво вертя в руках бокал красного вина.

– Там, – задумчиво сказал Извольский, – дрянь ползет. Слухи всякие. Насчет твоего уговора с Самариным.

– Я могу написать заявление.

– Подотрись своим заявлением. Если кто-то хочет тебя убрать, значит, ты на своем месте. Ты уверен, что Самарин тебя не подставил?

Денис сам задавал себе этот вопрос. Но, как ни крути, это было маловероятно. Надо было пройти неведомо какие курсы по подготовке Джеймсов Бондов и Терминаторов, чтобы выстрелить человеку в голову и оставить его в живых. И зачем? Чтобы вместо поста начальника РУБОП оказаться в розыске? Даже если Самарин работал на врагов холдинга, в этом не было смысла. Будучи доверенным ментом Черяги, он принес бы куда больше вреда.

– Не думаю, – сказал Денис.

Извольский отпил вино.

– Сережа рассказал мне кое-что о переговорах между ним и Анастасом. Думаю, что не все. Анастас хотел оторвать его от нас. Соблазнить пытался.

– Соблазнить – в каком смысле? – уточнил Денис.

Извольский невесело рассмеялся.

– В обоих. Ты что, еще не понял? Анастас втюрился в моего директора со всем жаром своей молодой непорочной души. Сергей дал ему в репу, и он не успокоится до тех пор, пока не трахнет Сергея. А как только он его трахнет, он его выкинет. Он ему припомнит все. Разотрет в порошок.

– Ну, ему долго придется ждать, – усмехнулся Денис.

– Не недооценивай Анастаса. Эта тварь соблазняла таких людей, про которых в жисть не подумаешь, что пидоры. Анастас слишком хорошо понимает, чего хочет мужчина. Сильный мужчина. Он это понимает лучше женщины. И не забудь, все, что делает Анастас, выгодно Цою. Анастаса всегда несет незнамо куда, но выносит прямо на кошелек группы «Сибирь». Анастас очень искренне обиделся, когда нам не вернули шахту. Но когда ему за его искреннюю обиду всучили лишние пятьсот тысяч, обида тут же прошла. Анастас очень искренне предлагает Сергею помощь, если он кинет нас, но как только это произойдет, Анастас сдаст Сергея Цою со всеми потрохами. Потому что Анастас понимает: поссорить моих менеджеров – это половина победы.

Денис смотрел на Извольского искоса. На дворе было уже темно: сквозь стеклянную крышу сверкали крупные августовские звезды.