Промзона - Страница 127

127

– Майя, – бормотал Денис, – нельзя же так! Из-за какого-то бандита!

– А чем ты отличаешься от него? Тем, что называешься замом? Что ты не делаешь такого, что делает он? Ты делаешь то же самое, только еще и врешь! Ты собираешь грязь, ты убиваешь людей…

– Я не убиваю людей.

Майя расхохоталась.

– Степан так не думал. Он знал, что ты убил Горного.

– Майя, неужели ты думаешь, что Степан говорил тебе правду?

– Он не врал мне, – сказала гордо Майя.

– Майя, поверь мне. Бельский был не худшим человеком в России, но он убийца, а все убийцы – лгуны.

– И ты никогда не убивал?

Денис замолчал.

– Вот видишь, даже ты не осмеливаешься мне лгать. Почему же ты думаешь, что Степан мне врал? А ты, его убийца…

– Его убил Цой!

– Зачем?!

– Майя, разуй глаза! Бельский ему мешал. Он был как бельмо на глазу. Он втягивал группу в разборки, которые ей были не нужны. А МиГ? Цой не затем убегал от налогов, чтобы прибыль с его заводов пошла на финансирование истребителя пятого поколения! Зачем были Цою разборки с генералами? Сколько шума было от этого МиГа, все говорили – мы понимаем, что в России государство настолько развалилось, что его функции выполняет организованная преступность, – но не до такой же степени, чтобы финансировать суперсовременное вооружение? Бельский мертв – и теперь все можно списать на него. Кому-то угрожали? Это Бельский. Кого-то когда-то убили? Это Бельский. «Сибирь» теперь чистенькая. Хрен ли Цою нужен этот Черловский авиационный завод? А ты думаешь, Степан бы от него отстал? Он бы пол-Минобороны перестрелял!

Дверь отворилась. На пороге кабинета стоял Извольский. Майя замолчала и невидящими глазами уставилась мимо брата.

– Что здесь происходит? – сказал Сляб, цепко оглядывая комнату. Его глаза зацепились за сломанный ящик и пистолет в углу.

Майя выпрямилась, насмешливо кивнула головой и вышла из комнаты. Извольский сделал незаметный знак глазами, и один из охранников, маячивших в раскрытой двери, поспешил за Майей.

– Что, Денис, не ожидал? – спросил Сляб.

– Не ожидал, – ответил Денис.

Извольский медленно прошел по кабинету. Поднял валявшийся в углу пистолет и выщелкнул из него обойму. Подумав, набрал комбинацию на стоявшем в углу сейфе и бросил пистолет туда.

Через мгновение крышка сейфа захлопнулась, а Извольский повернулся к Денису. Пока Извольский возился с сейфом, Денис подошел к окну и глянул вниз. У крыльца, на тщательно посыпанной гравием дорожке, стояли два черных «Мерседеса». По номеру Денису показалось, что он узнал машину полпреда Ревко. Рядом стояли два охранника в форме ахтарского СОБРа.

Когда Денис повернулся, Извольский по-прежнему стоял около сейфа. Он не сел и не подошел к Денису.

– Денис, что ты делал в Кубинке?

– Он позвал меня на встречу.

– Зачем?

– Он не успел мне сказать.

– У меня есть впечатление, – сказал Извольский, – что если бы Степан не разбился, я бы никогда не узнал об этой встрече.

Мне очень странно слышать, что мой зам настолько доверяет Бельскому, что спешит к нему ночью на свидание, как какая-нибудь подзаборная шалава.

Денис побледнел.

– Мне еще удивительней слышать, что Самарин, назначенный благодаря тебе, дает исчерпывающие показания о заказанных тобой убийствах, исчерпывающие и непротиворечивые, слышишь, Денис?

– Зачем мне это?

– Затем, что чем больше крови, тем больше роль куратора службы безопасности. Что ты понимаешь в арбитражах? Ты даже шахту Горького, собственную, просрал. А в снайперских винтовках ты разбираешься.

– Это твоя единственная версия произошедшего?

– Нет, не единственная. Мне непонятно, почему тебя не арестовали до сих пор. Мне непонятно, о чем ты ехал советоваться с Бельским, сразу после ареста Самарина. Потому что это сейчас ты говоришь, что Самарин выполняет приказ Бельского. Но ведь можно предположить и по-другому, что это ты выполнял приказы Бельского. В игре такого уровня редко обходится без перебежчиков, Денис.

– Это тебе Ахрозов наплел?

– Почему ты не арестован, Денис? Несмотря на враждебного следователя?

– Мне написать заявление? – спросил Черяга.

– Ты уволен. Это касается и «Южсибпрома».

Извольский нажал на звонок. В кабинет вошли Ревко и мужчина лет сорока, в штатской одежде с военной выправкой.

– Это Михаил Рубин, – сказал Извольский, – полковник ФСБ в запасе. Передай ему дела.

Ревко видимо старался не глядеть на Дениса.

* * *

Прошло пять минут. Извольский сидел в кабинете, закрыв глаза. У него внезапно заболел позвоночник: вообще в последнее время он чувствовал себя скверно, старая рана напоминала о себе внезапной головной болью и слабостью в ногах. Ревко что-то говорил ему, кажется, это касалось проекта «Цезарь».

– А где сейчас Степан? – неожиданно спросил Извольский. – Он еще…

– Похоронили сегодня утром. Очередь была как за колбасой, – сказал полпред.

Извольского передернуло.

– Майя тоже была, – сказал полпред. – ее привез и отвез Кирилл. Он был очень любезен. Он посоветовал ей отдать авиазавод из уважения к памяти Степана.

– Черловский авиазавод ей не принадлежит.

– Майя сказала то же самое, Кирилл в ответ возразил, что скоро авиазавод по наследству достанется ей.

– Я не убивал Бельского.

– Разумеется. Это сделал Цой. Теперь, если какая грязь по «Сибири» и выплывет, он может смело валить все на покойника. А если наследнички Бельского уберут тебя, кто будет решать проблемы АМК? Ирина? Майя?

Извольский молчал. Потом он сказал:

– Я хочу, чтобы Цой сел. Немедленно. И я хочу, чтобы сел Кирилл. Этого достаточно. Вся эта публика насмерть перепугается.

127